Это удивительно уживается с самобытным образным миром, населенным неполноценными с точки зрения классической эстетики персо¬нажами: убогими, блаженными, сумасшедшими. Героем многих произ¬ведений становится бродяга, мистик, интуитивно-иррациональная лич¬ность. Галерея образов весьма обширна: Христос в «Суперзвезде», слепой и глухой мальчик Томми в одноименной опере, странник Раэль в «Заклании Агнца на Бродвее» (кстати, в одном из эпизодов этого произведения Раэль попадает в лабиринт, из которого его выводит слепая Лилит), Родерик Ашер в опере Хэммила и многие другие. И тут мы переходим к другой жанровой области рока – театрально-сценической, которая продолжает традицию народных представлений, балладных и песенных спектаклей, мадригальных комедий и которая ярче всего отражает его диалоговую сущность.
Сценические формы зрелого рока, как и инструментальные, тяготеют к многообразию решений, они отвергают единый подход, образец или стандарт. Каждое произведение по-своему неповторимо. Остановимся на одном из наиболее важных жанров – рок-опере. Сразу же следует отмежеваться от так называемой «композиторской» рок-оперы, где композитор создает музыку на либретто, подготовленное профессиональным литератором, а профессиональные певцы и актеры ее разыгрывыют. Наиболее известные из образцов подобного рода - «Иисус Христос Суперзвезда» Э. Л. Уэббера и Т. Райса, «Юнона» и «Авось» А. Рыбникова и А. Вознесенского в постановке М. Захарова. Предмет нашего внимания иной - произведения, которые ближе всего стоят к синкретической при¬воде рока. В европейском смысле их трудно назвать операми, скорее это музыкальные спектакли, вокально-сценические циклы, скетчи - в них «минорное» возвращается к своим фольклорным праистокам, тяготея к линии средневекового балагана или балладного представления. Рассмотрим различные преломления жанра. Например, существует рок-опера номерная и сквозная.
