Многие западногерманские группы сосредоточили творческие поиски на электронных средствах синтезаторной музыки. Одна из них - Tangerine Dream - демонстрирует достаточно раннее становление так называемого минимального стиля, независимо от американцев в этой области (Райли, Райха, Гласса, Ля Монт Янга). В этом смысле сходное наблюдается и в творчестве Pink Floyd начала 70-х годов, выработав¬шей свой самобытный вариант техники, которую, впрочем, нельзя свести только к минимализму. Формы Tangerine Dream как правило разомк¬нуты и как бы направлены в бесконечность. В них слышится ностальгия европейского рационалиста по бескрайности природы и космоса. Простота этой музыки обманчива, она скрывает тонкие процессы в интонационном мышлении.
С точки зрения статической формы показателен альбом «Ricochet», вышедший в 1975 году. Его вторая сторона представляет собой единую репитигивную композицию, основанную на мотивной ротации и варьи¬ровании исходной простейшей попевки. В этой пульсирующей музыке парадоксально отсутствует какое-либо движение в традиционном фа¬бульном смысле, развертывание основано на смене риффов. Их мягкие наплывы - а это может длиться до бесконечности - при сохранении еди¬ного тематического и звуко-сонористичсского ландшафта составляют главную особенность текучей формы Tangerine Dream. Открытия в этой области оказали влияние не только на рок, они широко распространились в оформительской, декораторской, фоновой, кинематографиче¬ской музыке. В частности, отголоски Tangerine Dream слышатся и в «Tubular Bells» Майка Олдфилда, и в стиле «колокольчиков» Арво Пярта. Последнее может стать интересной гипотезой о влиянии элек¬тронного минимализма на композиторский минимализм или, точнее, о сближении их на ниве григорианской модальной традиции.
