С тех пор как английский стал языком международного общения, его влияние на языки европейских, латино-американских и азиатских стран усилилось многократно. Современная русскоязычная молодежь, особенно в больших городах СНГ, где компьютерные технологии развиты, активно и с удовольствием англизирует – и упрощает – свой и так небогатый лексикон пост-интернетовским жаргоном, «модными» словечками, включая матерные (своих, что ли, мало?), не говоря уже о «Вау!» и замещении «ОК-еем» традиционных выражений согласия. Последнее, кстати, стало нормой во многих странах вышеназванных регионов, причем, там – почти для всех возрастных категорий, в отличие от нас… пока что.
Но, само собой, катализатором явления была не молодежь: она лишь, как губка, впитывает все подряд. Реклама, мода вообще и то, что «модно», в частности, находят самых благодарных потребителей именно в ее среде. В массе своей – не читающей, ей практически неоткуда пополнять свой словарный запас, кроме как из СМИ, прежде всего, из телевидения и интернета. (Хотя все началось с «верхов»: премьер-министр, сенаторы, Белый Дом – улей-антипод барака Обамы, где тот перечитывает «Хижину дяди Тома»?)
На российском телевидении лидерами по внедрению английских слов и понятий в язык являются MTV, МузТВ (о них разговор еще впереди) и, как ни странно, программа Вести-24. Значительную часть ее выпуска составляют рубрики Экономика, Спорт и Вести.net, язык в которых нет-нет, да и напомнит что-то наподобие русско-английского суржика, хотя порой дело вообще доходит до абсурда. Так, вместо «пользователей интернета» можно услышать «юзеры», а ведь use переводится с английского именно как пользоваться. (Видимо, звучит «круто», но схоже ведь с «лузерами» – теми, кто подхватил словечко и сыплет им уже, вроде «Юзайте на здоровье!») Однако довольно много англинизмов используется и в разделе общих новостей. Что за брендинг городов? Полный бред. И ладно бы, синтезировали слова на русский манер, как это сделал, при всем убожестве фразы в целом, господин, о котором ниже. Так нет, говорят: «Доклад также доступен онлайн», а не «в сети» или хотя бы «в онлайне».
Некоторые из вас, дорогие читатели, наверняка до сих пор помнят, как в одном из весенних выпусков Вестей-24 гость программы, оформитель (или как там его, со-блоггер?) сетевого журнала Михаила Жванецкого выдал: «К сожалению, Михаил Эммануилович слишком много времени уделяет оффлайновой жизни». То есть, не лазая в сети. Вот это перл! На всю страну и за ее пределы, причем, с центрального канала… Что ж удивляться, когда с вышеназванных молодежных ТВ-подмостков подростки с помпой заявляют: «Я лично предпочитаю знакомиться в оффлайне» ?
(А я лично, хотя мне со школы нравится английский (большинство рецензий пишу на нем), стараюсь всячески избегать нововведений, которые имеют достойные аналоги в нашем родном языке. А то ведь мог бы и свою лепту внести в расширение его англизации, мол, занимаюсь блоггингом в МК. К слову, любители путешествий-«трипов», вам уж пора бы, невзирая на пикантные ассоциации, себя «трипперами» звать, по примеру диггеров, дайверов и прочих, сами знаете кого.)
Буквально несколько дней назад Вести транслировали «Общероссийский медиа форум». Один из нескольких заседателей то и дело примерял на себя экзотические фразы, которые, однако, явно жали ему в лобной доле. Чего только стоит высказывание о предложении Дмитрия Медведева, которое он назвал «верхом транспарентности». Последнее слово в переводе с английского означает «прозрачность», но где у таковой верх или низ мне лично невдомек. Американец, кстати, обязательно поставил бы после этого предложения значок в виде улыбки. К счастью, мы еще не опустились до такого уровня, чтобы сопровождать сарказм или метафору дополнительными средствами, как сгибание пальцев в виде кавычек в последнем случае.
А ТВ-3-шная передача с чуждым названием «Упс!», аналогом нашего «Ой», и, само собой, бесконечным закадровым смехом? Долгое время шла, надо сказать, эта солянка-калька с американских развлекательных программ «just dumb ‘em down» (по самые брови, чтоб уши у Гоши хлопали в ладоши). Значит, количество зрителей – то, что с некоторых пор именуется рейтингом – было о-го-го каким большим. Примеров англизации русского языка телевидением слишком много, чтобы перечислить здесь хотя бы десятую часть из них, а о его роли в отуплении населения и говорить особо нечего, все и так ясно как Божий день. Скандалов, криминала, программ о том, как «правильно» и вкусно жрать – полно, на каждом из государственных каналов и не только. Но, ни одной о том, как правильно мыслить, вести себя, реагируя на ту или иную ситуацию (отнюдь не только подразумевая «подставь вторую щеку»)…
Что касается интернета, нет беды в том, что он изобилует характерными, новыми для нас, терминами – появление таковых в языке с развитием компьютерных технологий неизбежно и во многом оправдано. Проблема в том, что, помимо тех, там активно внедряются и чужие слова бытового характера, а потом, само собой, легко внедряются в устную речь. Какого черта «содержание» вдруг стало «контентом», а счет или личная запись «аккаунтом»? У некоторых (а может и многих) организаций, отражающих финансовую отчетность в сети, начисление стало биллингом, недоначисление – недобиллингом! В детстве их, что ли, недобили, в смысле, мало били? И снова, подобных примеров отнюдь немало.
А монструозный? Это понятие, изначально заимствованное из французского языка, уже давно, еще в начале XX века, стало считаться архаизмом. Но вот «пришел» английский, в новейшей истории которого оно очень часто используется в его квази положительном значении (гигантский: отсюда – впечатляющий и производные). Кто-то подхватил «крутое» словечко, и пошло-поехало: монструозный ансамбль, альбом, ноутбук и так далее. Образно говоря, несть числа русскоязычным, ныне использующим его. Забейте слово в поиск, и вы будете иметь частичное представление об общем количестве менструозных сперматозавров пера, что смакуют этот опёрдыш чужого пука.
Проезжаешь по улицам города… Названия магазинов – больших и малых, контор, салонов и так далее почти сплошь на английском, часто неграмотно, но зато в «струе моды». Ладно, «автостоянку» в 90-е переименовали в «парковку», но почему сегодня она стала паркингом, без вариантов? (Так уже достали эти «инги»!) А ресепшн этот ужасный, «прием» в переводе, уже тоже повсеместно заменил приемную. Чем плох вдруг оказался оригинал наш исконный? Для попугаев законы не писаны – на то они и попугаи, чтобы просто повторять, без разбора.
Расширение нашего языка иностранными словами началось в конце XVIII века и достигло своего апогея к середине XIX-го. Во времена Пушкина существовало два литературных общества. «Арзамас» отстаивал идею европеизации русского языка, а «Беседа» была против этого и предлагала целые списки слов на славянской основе для выражения понятий, которых не было прежде в России. Александр Сергеевич примкнул к первому. Но тогда явление отнюдь не было столь масштабным и, главное, бездумным, каким оно предстает нынче. Подавляющее большинство нововведений того времени успешно ассимилировалось в русской среде (кофе, кстати, склонялся, поскольку был кофеем), «обросло» суффиксами и окончаниями, тогда как сегодня, в общем, дело плохо. Живи Пушкин в наше время, он, несомненно, поступил бы наоборот, примкнул к «Беседе», создав там собственную фракцию частичного согласия, ввиду неизбежности научно-технического прогресса и развития компьютерных технологий.
О каком «богатом, великом и могучем» может идти речь, если обезьянничанье уже привело нас к построениям фраз выраженного аналитического характера по правилам английского языка? Возьмите "бизнес вуман", "кастинг директор" или тот же «медиа форум», к примеру. А «лав стори» при описании жанра кино? На МТВ и МузТВ нет больше места «любовной истории». При сохранении, не говоря уже об ускорении, нынешнего темпа внедрения англинизмов в язык мы можем уже к середине нынешнего века принимать как должное «Москва Государство (а то и Стейт) Экономика Университет» вместо «Московского Государственного Экономического Университета» и тому подобное. На мой взгляд, необходимо принять закон, запрещающий, по крайней мере, в официальных СМИ, использование заимствованных слов без придания им вида, согласующегося с нормами литературного русского языка.
