Жозе Сарамаго – "Слепота" (пародия на стиль повествования)
После прочтения этого романа один мой приятель сказал: ничего ужаснее, наверно, не читал, так страшно было, что пищеварительный тракт сжимался, но все равно, не верю, что человечество может докатиться до такого состояния. Не можешь себе представить, что, если все люди ослепнут, то не останутся высшим звеном в пищевой цепочке животного мира, а морально деградируют и сами запросто превратятся в скот. Нет. Пришлось утешать: это ничего, что воображение отказывает, гораздо хуже, если внезапно откажут все твои подружки, а когда ты, наконец, с кислой миной пойдешь к жене, та тоже, и тогда ты неожиданно найдешь, что зазря термин рукоделие имеет производное существительное только женского рода, а итогом всего станет решение написать пищеварительный трактат.
Андрей Лазарчук (?) – «Параграф 78»
Честно говоря, я раньше считал, что одноименный фильм поставлен по произведению Лазарчука. Решил прочесть повесть, надеясь, что оригинал лучше его экранизации, как это чаще всего бывает. Оказалось, однако, что это новеллизация фильма, а точнее, сценария постановщика Хлебородова, который, в свою, очередь, был написан по мотивам одноименного рассказа Охлобыстина. Какой бы ни была картина в художественном отношении, в целом, она намного лучше этой «версии», после ознакомления с которой, кстати, я обнаружил себя пялящимся на книжные полки с мыслью, а стоит ли вообще держать в доме книги такого автора? Лучшее – стоит, конечно, хотя «Параграф» был как удар под дых, как предательство старого друга. Мат и пошлость здесь норма, Лазарчук вообще излагает едва ли что не буквально по фене. Мышление главного героя Гудвина – солдафонски-брутальное по фильму – здесь опущено до «братковского» уровня: так и видятся «пальцы веером», когда он в очередной раз сводит свои воспоминания к одному и тому же: «Что, напомнить вам? Напоминаю. Мы живем в е..том мире». А уж Лиса опущена волей Лазарчука, так сказать, по полной программе. Непонятно зачем, но он представляет ее таким моральным (и физическим, впрочем, тоже) уродом, что тошно становится самому герою, и в итоге тот вопиет к читателю: «И какие у нас, в ж..у, могут быть дети?!». Вот так, по-свойски, по дворовому. А шутит-то как Лазарчук! Как вам такой, с позволения сказать, каламбур: «Фестиваль свои бабки тут же профестивалил»? Жемчужина мысли, за нею кладезь ума. Но мало того, «автор» оскорбляет и читателя, причем в лоб, и чего не поймет только полный придурок – наверное, тот, на кого это все и рассчитано. После *серии* идиотских прелюдий-намеков: «Я представляю две вещи. Это сходные вещи. Более того, это совместимые вещи» и так далее, Лазарчук выдает: «Но не сигареты и спички, как вы подумали, пошляки». Именно так, недвусмысленно, да еще заведомо "зная", что "мы" подумали. Только «пошляки» с его замыслом не вяжутся: надо было написать «Но не трусики и лифчик», к примеру. Все вышесказанное – лишь часть того «великолепия», что ожидает потенциального читателя, и это только в начале. Книжка весьма невелика, «карманного» формата, в ней всего порядка 300 страниц текста со шрифтом почти столь же крупным, как в сказке для маленьких. Причем добрая дюжина страниц отведена обзорам газет и реалити шоу на Марсе, непонятно, откуда взявшегося, полностью оторванного от основной фабулы. Для чего оно здесь? Зачем? Да просто чтобы растянуть «материал» до размеров повести. В итоге имеем: пошлость бульварного чтива, возведенная в степень пошлости бытовой, то есть в нашем случае «пост-зоновской», той самой, которая каким-то образом была частью даже нашего детства, вспомните считалочку: Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана, буду резать, буду бить, с кем останешься дружить? Что, в общем-то, и составляет суть лазарчуковского изложения картины, в сравнении с которым исходный материал может показаться чуть ли не эталоном изящной словесности. Тем не менее, с изданием этого бреда, Лазарчуку, похоже, «покатила масть» (вот ведь каким вредным оказалось знакомство с его «новым творчеством»), поскольку все, в том числе его лучшие, произведения, издательство Эксмо стало переиздавать под слоганом «От автора Параграфа 78»! Но с какой стороны он здесь автор? Его даже римэйкером не назовешь. Это как украсть чужую шляпу, нагадить в нее, а потом продавать в упаковке.
Дмитрий Липскеров – «Леонид обязательно умрет»
Самый классический (не только потому, что максимально приближен к реальности) и тонкий, этот роман Липскерова имеет очень низкий рейтинг, что, впрочем, скорее логично, нежели наоборот. Удивление вызывает непонимание главного посыла произведения: о трагичности нашего бытия вообще и о трагедии любви в частности. В романе три весьма ярко выраженных положительных персонажа, все женщины, и все они жертвы любви, прежде всего в ее чистом виде. И если стрелок Ангелина, благодаря стойкости характера, проходит все перипетии судьбы с известной легкостью, то... В общем, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, сколь тонко и трогательно описаны жестокие драмы Вали и Маши. Медсестру Валю особенно жалко. Природная, подлинная любовь к детям (а здесь дети брошенные!) волею Будены приводит ее, полностью вменяемую, прекрасную в своей женственности и человечности, в психушку, где она провела большую часть жизни и где была в итоге убита. Да, хочется и плотской любви, но кому из нормальных, живых людей не хочется? Кристально чистых личностей не бывает, и в произведениях авторов, уважающих себя и читателя, просто не может быть исключительно положительных героев. В "Мастере и Маргарите" таких и подавно нет, и смертей хватает, так что же, прикажете задушить восторг от романа Булгакова и двигать в библиотеку за картонными «святыми» соцреализма? Вот там-то, где-нибудь в опусах СР 30-х-40-х годов, Будена (сущий дьявол в юбке, разве что недалекий), была бы именно таковой. О каком неуважении к Женщине речь вообще, полноте! Самым отвратным, как тому и положено быть, изображен насильник Платон Антонов, гэбэшник: мужчина, однако. И ведь именно его грубое проникновение в Юлию, мать Леонида, прежде всего и стало причиной озлобленности парня на весь мир (кстати, он если и центральный в определенном смысле, то отнюдь не единственный главный персонаж). Постельных эпизодов отнюдь не много, раз-два и обчелся, скорее, поскольку полотно – непривычно – масштабное. Причем, в основном, сцены можно только домысливать, а тут уж, известно, каждому видится свое в меру его испорченности. Магического в этой книге вообще мало, есть элемент фантастики: служит деталью в общей механике романа, который в целом – не что иное, как современная классическая проза. (Пока единственная такая вещь у автора, резко отличающаяся от всех его прочих работ, творческий пик.) Эх, кто бы из некоммерческих режиссеров прочел, да экранизировал! Был бы мощный резонанс: с разными мнениями, но в подавляющем большинстве случаев с пониманием замысла, а не оголтелая и, главное, ничем не обоснованная, «охота на ведьм».
Виктор Пелевин – «Empire V»
Я заметил, что некоторые, если не многие, рецензенты считают, что роман написан в жанре фэнтези. Удивляется наш современный Грибоедов (надо было с маленькой буквы, конечно), если читает все, что о книге пишут. По-моему, «Ампир В» – это ультра сатирический, квази философский и, отчасти, псевдо теософский трактат: в большей степени о человечестве в целом, нежели о нас, русских и россиянах, в частности, не говоря уже о (вообще-то весьма традиционной для автора) критике властей, которой здесь и на пол страницы не наберется. Вампиры, пребывающие в иллюзии, что они правят миром и людьми (а по сути – сами «куклы на ниточках», что, причем лишь косвенно, понимают лишь «опростившиеся» из них, убежденные в иллюзорности вообще всего сущего – майя в Индуизме) использованы как носители очередного авторского взгляда на мироздание. Последнее – опять не без коллизий с Христианством, само собой – воссоздается в исключительно необычном обрамлении, и оттого воспринимается и как альтернативная модель бытия. Классификация «вампиров» как сюжетного хода не вяжется с основной фабулой (и может сбить с толку неискушенного, ввиду неизбежных ассоциаций с устоявшимся понятием о предмете), но все становится на свои места, если местом действия допускается «альтернативная реальность». В целом, "Ампир В" – удачный, но отнюдь не самый глубокий и захватывающий роман Пелевина, уступает и "Поколению", и "Числам", не говоря уже про "Чапая". Вообще тенденция последних лет, в отличие от ранне-среднего периода, 1993-'03, когда на каждый роман писатель затрачивал по 3-4 года, говорит сама за себя: стабильное поступление "товара", сверхмощные по нынешним меркам тиражи, а качество медленно, но неуклонно снижается. Кстати, если бы я заранее знал, что автор в "Ампире В" столь многословен на темы дискурса и гламура, я бы, возможно, сэкономил на книге баблос.
Брюс Стерлинг – «Схизматрица»
Необычная космоопера с ярко выраженным, харизматичным главным героем, не без слабостей (готовность к новым сексуальным экспериментам, ложь во благо, неприязнь к старухе-жене), но, главное, в целом порядочным человеком, миротворцем, посредником между различными группировками, на которые разделилось человечество после «неизбежных» катастрофических событий, постигших «колыбель цивилизации». Земное политическое устройство перенесено в солнечную систему, активно осваиваемую и заселяемую людьми, в весьма утрированном виде. Наши предполагаемые потомки (почти сплошь безнравственные или, скорее, закосневшие в своих заблуждениях люди) живут вне морали, законов и правил, враждуя между собой, словно княжеская Русь задолго до ее объединения. Но пусть многое в романе выглядит гипертрофированным и, подчас, просто невероятным, замысел – суть проекция нашего текущего бытия, равно как и всей предыдущей истории гомо сапиенсов. (Дайте нам, землянам, доступ к иным мирам – чего натворим! Оттого и открылся нам путь в микромир вместо дальнего космоса.) Добавьте к главной идее книги ее весьма забавный, порой поистине захватывающий сюжет, ее оригинальность вообще и энное количество новых идей в частности (уже многими позаимствованными – значит, классика), и вы простите автору его ляпы, будь то магнитофонные и видео кассеты или инъекции «дедовским способом», да еще обычным шприцем, или… в общем, много чего. Кто-то, тем не менее, скажет: Зачем было привносить в далекое будущее (со столь развитой космотехникой, при таких достижениях в генной инженерии и проч.) детали, которые становились рудиментами еще во время написания романа? Это уже что-то вроде извечного вопроса от фантастики, слабое место очень многих авторов, но не всех. Мне лично одно невдомек. Отчего Схизматрицу столь настырно продолжают относить к жанру, создателем коего является Гибсон, из-за названия книги, что ли? Вот и последнее переиздание вышло в серии «Матрица: Киберреальность». Киберпанка здесь кот наплакал, и многие бы даже не заметили «его», если бы не годами внушаемый лэйбл, ноги которого, простите, растут из голов тех, кто фантастику от фэнтези отличить не может, мол, не издательское это дело.
